Я стою у входа-арки в какой-то большой, просторный зал, и какие-то малознакомые люди мне говорят "заходи, она уже там". Я уверенным шагом пересекаю зал по диагонали и подхожу к какому-то длинному пьедесталу. А на этом пьедестале лежу я. Мёртвая я, с красивой высокой прической, с красиво накрашенными закрытыми глазами, с букетом белых цветов в руках и в своем единственном красивом платье, белом с черными цветочками. Мой хладный труп. И место это - здание - специальное, куда вывозят трупы, чтобы с ними попрощались все желающие.
Часть моего сознания, в большей мере принадлежащая сну, очень довольна - я выгляжу хорошо, да и убранство красивое. А другая часть моего сознания ужасается от этого, и ужасается еще больше, когда я понимаю, что я стою в этом же самом платье, с этой же самой прической, и в этих же белых туфлях. Хочу вам сказать, что это очень жутко осознавать, что ты умерла, умерла молодой, и еще смотришь на свой труп. А сейчас мне хреновасто потому что я не знаю были ли живыми те люди, которых я видела и с кем разговаривала.
А потом меня отвлекли новостью - мой друг детства тоже умер. Причем, умер это совсем не то слово. Он был мёртв, и я была мертва. Мельком увидев его где-то рядом с собой, я решаю пойти поискать его гроб. Видимо, у мёртвых прикол такой - пялиться на гробы. Гроб не нахожу, зато друга встречаю. Мы мило беседуем о чем-то житейском, о каких-то мелочах типа обстановки и погоды за окном. А потом меня посещает желание его коснуться. Когда я протянула руку и почти его дотронулась, кто-то сзади резко зашипел "Не трогай его! Он же холодный!", и я одернула руку. Друг после этого куда-то делся.
Весь оставшийся сон я переживала, что при жизни не поцеловала его, как мечтала с 14-15-16летнего возраста и собиралась это осуществить, несмотря на то что он мёртвый и холодный. Собственно, эта эмоция единственное, что было во сне, потому что визуально он шел какими-то блеклыми, серыми и обрывочными картинами.
Это было очень жутко, быть мёртвой и понимать это.